Сафари для победителей - Страница 98

Кивок.

Легкий поцелуй в лоб:

— Иди девочка — я знаю, что ты не подведешь.

Красотка вышла из гостиной, закрылась в крошечной личной каюте. Скатала матрас вместе с постелью с сундука, служащего койкой, открыла. Достала одежду, явно не предназначенную для изнеженных дамочек Нового Амстердама: узкие штаны из плотной ткани, грубую льняную рубаху, кожаную куртку, широкополую шляпу, удобную в любую погоду. На ноги ботинки с толстой подошвой и высокой шнуровкой.

Затем дошла очередь до длинного кожаного чехла, скрывавшего карабин штучной работы. Для удобства стрельбы на дальнюю дистанцию оружейник оснастил его подзорной трубой с регулируемым перекрестьем из паутинок — с таким прицельным приспособлениям можно поразить цель за треть мили, а то и более. Два флотских револьвера и охотничий нож завершили экипировку.

Через десять минут Анна уже подгоняла раздраженную лошадь — животное хотело спать, а не отправляться непонятно куда в потемках. Но девушка легко справлялось с капризами — еще немного, и доберутся до тропы.

Анне темнота не мешала — даже в безлунную полночь она видела прекрасно. Цветов, правда, не различала — мир становился черно-белым, но с этим неудобством легко смириться.

А еще она видела мерцающие пятна свежих следов — несколько часов назад по этой тропе прошел отряд жреческих солдат, направлявшихся оборудовать место посадки. Анна много чего видела: бледные ореолы скрывающихся в ветвях птиц, паутина корневой системы старых деревьев, непроницаемо-черные сгустки тьмы, отмечавшие загнившие стволы осин, мерцающие облачка над холмиками муравейников.

Люди Энжера нашли Анну вовсе не в фешенебельном борделе Нового Амстердама, как считали некоторые. Было это давно — ей тогда было десять лет, и звали ее Кейта. Младшая дочь храмового ремесленника — родилась на меленьком островке неподалеку от Наксуса. Ее ожидала вполне обыкновенная судьба: вырасти, выйти замуж, нарожать детей, состариться и умереть. Но судьба распорядилась иначе — жрецы заметили, что девочка не совсем обычна. В таких случаях поступали просто и жестоко — отрывали ребенка от родителей, отдавая в послушницы. А далее остаются два варианта: храмовая куртизанка или служительница для тех слабачек, чей талант невозможно развить; или жрица — это для наиболее одаренных.

Кейту в семье любили — приход жреческих стражников стал горем. Зареванную мать едва оторвали от дочки, а отец чуть не кинулся на храмовых солдат.

Дожидаясь корабля, который должен был увезти ее к ненавистному Наксусу, Кейта ухитрилась сбежать — она с детства была очень ловкой девчонкой. Но триумфального возвращения домой не получилось — дома у нее больше не было. После потери дочери отец, обезумев от ярости и горя, взяв сыновей, ночью взломал сокровищницу храма. Зачем он это сделал? Кейта верила, что эти деньги ему понадобились для выкупа дочери и последующего бегства с помощью контрабандистов.

Стражник, не вовремя вышедший из караулки, не оставил мужчинам выбора — его убили. Но он успел закричать, и его товарищи накинулись на грабителей. В потасовке покалечили еще одного стражника, погиб старший брат. Младшего с отцом поутру загнали в собственный дом, где, вместе с матерью приколотили гвоздями к стенам, после чего всех сожгли заодно с жилищем и хлевом. Жрец при этом объяснил всем собравшимся, что по древнему закону такая участь ждет каждого, кто посягнет на святыни храма — лишится крова, жизни и семьи. Да еще и проклятие на весь свой род навлечет.

Кейта уже тогда была не особо разговорчивой, но слушать умела, и в ожидании корабля времени не теряла — запоминала все, о чем сплетничали храмовые слуги, послушники и стражники. У жреца, убившего ее семью, имелся один грешок — он питал нездоровую симпатию к маленьким мальчикам.

Поднять руку на жреца храма это автоматически навлечь на себя все самые страшные проклятия. И на свою семью тоже.

Семьи у Кейты больше не было, проклятий она не боялась, а сделать из десятилетней девочки десятилетнего мальчика элементарно. Труднее всего было обрезать волосы без зеркала, а драную одежду она украла с забора — нищее тряпье сушилось там без присмотра. С оружием были сложности — ребенку достать его непросто. Она смогла стянуть железную заготовку в кузнице и, ночь и день проработав на берегу, с помощь шершавого камня превратила ее в грубый нож.

Убивать она не умела.

Тогда не умела…

Толстяк-жрец, лапая ласкового мальчика, неожиданно понял, что тот не столь уж ласков, раз воткнул ему в брюхо острую железку. На его пронзительный крик сбежалась стража — удрать Кейта не успела.

Разъяренный жрец, заработав ранение жировой ткани, после испытанного страха и унижения хотел придумать для нее особо жестокое наказание, и не разрешил казнить мерзавку на месте. Это ее спасло — ранним утром войска Коалиции Светлых Сил начали десантную операцию. Возглавлял ее сам Энжер — прогрессору очень нужен был этот маленький островок. Здесь он планировал создать базу для новейших разведывательных гидросамолетов, а также собрать на складах огромные запасы боеприпасов, горючего и провизии. В дальнейшем, после высадки на берег Наксуса, все это имущество очень пригодилось.

Форт, охранявший гавань, после залпов главного калибра четырех новейших броненосцев превратился в действующий вулкан — это не позволило гарнизону помешать высадке десанта. Храмовая стража тоже не смогла оказать достойного сопротивления — ей пришлось драться не с простыми работягами, вроде отца и братьев Кейты, а с морской пехотой — элитой войск коалиции.